Право на справедливый суд в условиях пандемии COVID-19 в России

Опубликовал Ольга Старцева в 28/05/2020

11 марта 2020 года Всемирная организация здравоохранения объявила пандемию COVID-19. Большинство стран мира предприняло ряд мер по борьбе с коронавирусом, некоторые из этих мер затронули и судебную систему. Например, большинство дел в судах Азербайджана, Казахстана, Соединенного Королевства, Франции рассматривается по видеоконференц-связи. Визиты адвокатов в места лишения свободы ограничены или полностью прекращены в Казахстане, Кыргызстане, США.

Россия тоже предприняла ряд мер. Но соответствуют ли они международным обязательствам России по соблюдению права на справедливый суд? Особенное внимание вызывают коммуникация адвокатов с подзащитными и «дистанционное» правосудие — именно эти аспекты справедливого суда подверглись наиболее сильному влиянию ограничительных мер.

Ограничительные меры в сфере правосудия России

На федеральном уровне российские власти не объявляли ни чрезвычайное положение (ЧП), ни чрезвычайную ситуацию (ЧС) ¹ Данная статья не затрагивает вопроса о законности и желательности введения в России режима ЧС или ЧП на федеральном уровне вместо режимов повышенной готовности в субъектах Федерации. Подробнее о дискуссии см., например, Правительство РФ — граждане имеют право на выплаты в результате коронавируса. Но только в случае объявления режима чрезвычайной ситуации, телеграмм-канал Павла Чикова, Телеграмм, 27 апреля 2020. https://t.me/pchikov/3644; Команда 29 оспаривает постановление губернатора Санкт-Петербурга об изоляции, Команда 29, 23 апреля 2020. https://team29.org/knowhow/2020-04-komanda-29-osparivaet-postanovlenie-beglova/. , но 19 марта все субъекты РФ объявили о введении на их территории режима повышенной готовности. 25 марта президент объявил так называемые «нерабочие дни» с 30 марта по 3 апреля, позднее режим «нерабочих дней» был продлен до 30 апреля, затем до 11 мая.

С 16 марта Федеральная служба исполнения наказаний РФ (ФСИН РФ) приостановила все свидания родственников с заключенными, а в Москве свидания с адвокатами остались возможными только в одном следственном изоляторе (СИЗО). 18 марта Президиум Верховного Суда (ВС РФ) вместе с Президиумом Совета судей РФ принял постановление о работе судов: личный прием граждан приостановлен, документы в суды рекомендовано подавать онлайн или почтой, рассматриваются только дела безотлагательного характера, «при наличии технической возможности» — по видеоконференц-связи (ВКС), сотрудникам судов рекомендовано самоизолироваться при признаках COVID-19, доступ слушателей в суды ограничен. 2 апреля уточнено, что суды вправе самостоятельно решать, необходимо ли рассматривать то или иное дело. 29 апреля Верховный Суд рекомендовал судам рассматривать безотлагательные дела не только по ВКС, но и с помощью других систем веб-конференций.

Международные стандарты в сфере ограничительных мер в условиях чрезвычайных ситуаций

Россия подписала основные международные и региональные документы в сфере защиты прав человека, в частности, Международный пакт о гражданских и политических правах (МПГПП) и Конвенцию о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ). Эти документы предусматривают возможность отступления от ряда обязательств при чрезвычайных обстоятельствах, угрожающих жизни нации (статья 4-1 МПГПП, статья 15-1 ЕКПЧ). Государство самостоятельно решает, насколько серьезны предпринимаемые им ограничительные меры в целях объявления чрезвычайного положения ² Respecting democracy, rule of law and human rights in the framework of the COVID-19 sanitary crisis, A toolkit for member states, SG/Inf(2020)11, 7 April 2020, P. 2. . Предпринятые меры должны соответствовать определенным принципам и условиям: во-первых, о мерах и об их причинах следует информировать генерального секретаря международной организации ³ МПГПП, ст. 4-3 (на 4 мая 2020 г. шесть европейских стран уведомили Генерального секретаря ООН о введении чрезвычайного положения: Армения, Грузия, Сан-Марино, Латвия, Румыния, Эстония); ЕКПЧ, ст. 15-3 (На 4 мая 2020 г. десять стран Совета Европы уведомили Генерального секретаря о введении чрезвычайного положении и предпринятых мерах: Албания, Армения, Эстония, Грузия, Латвия, Северная Македония, Республика Молдова, Румыния, Сан-Марино и Сербия). . При введении и при реализации мер необходимо соблюдать принципы законности, ограниченности по времени, необходимости и соразмерности, система сдержек и противовесов должна функционировать несмотря на ограничения (например, в некоторых случаях предварительный судебный контроль может быть заменен на последующий) ⁴ Respecting democracy, rule of law and human rights in the framework of the COVID-19 sanitary crisis, A toolkit for member states, SG/Inf(2020)11, 7 April 2020, P. 2-4. , а также меры должны соответствовать другим международным обязательствам государства и не быть дискриминационными ⁵ Заявление об отступлениях от положений Пакта в связи с пандемией COVID-19, Комитет по правам человека, CCPR/C/128/2, 30 апреля 2020, п. 2. . МПГПП также предписывает, что чрезвычайное положение должно быть официально объявлено в самом государстве ⁶ МПГПП, ст. 4-1. .

Если же, как в случае России, ни ЧС, ни ЧП не объявлены, и ни одна международная организация не уведомлена об отступлении от международного договора по защите прав человека, меры по противодействию COVID-19 должны соответствовать всем гарантиям справедливого суда. Иными словами, к жалобам на нарушение права на справедливый суд должен применяться тот же подход, что и до пандемии COVID-19.

Рассматривая жалобы по статье 6 ЕКПЧ, Европейский Суд по правам человека (ЕСПЧ) оценивает, являлось ли судебное разбирательство справедливым в целом. Одним из аспектов справедливого судебного разбирательства являются равноправие сторон и состязательность, предписывающие, чтобы «каждой стороне была предоставлена разумная возможность представить свои доводы по делу в таких условиях, которые не ставят ее в существенно невыгодное положение по отношению к противоположной стороне» ⁷ Климентьев (Klimentyev) против России, ЕСПЧ, 46503/99, 16 ноября 2006, п. 95. . Суд отмечал, что использование ВКС и иных подобных способов дистанционного проведения слушаний само по себе не нарушает ЕКПЧ, однако подсудимому должна быть обеспечена возможность без технических помех понимать, что происходит в зале суда, слышать и видеть других участников заседания ⁸ Евдокимов и другие (Yevdokimov and Others) против России, ЕСПЧ, 27236/05 и другие, 16 февраля 2016, п. 43. . Также по общему правилу разбирательство дел во всех судах открытое; международные договоры конкретизируют случаи, когда возможны исключения из этого правила: «[п]ечать и публика могут не допускаться на все судебное разбирательство или часть его по соображениям морали, общественного порядка или государственной безопасности в демократическом обществе или когда того требуют интересы частной жизни сторон, или — в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо, — при особых обстоятельствах, когда публичность нарушала бы интересы правосудия…» ⁹ МПГПП, ст. 14-1. Аналогичные положения закрепляются в ст. 6-1 ЕКПЧ. .

Эффект ограничительных мер в сфере правосудия в России

Ограничена возможность коммуникации с подзащитными

Адвокаты сообщают, что сталкиваются с многочисленными препятствиями при посещении подзащитных в местах лишения свободы. ФСИН изменила правила посещений: теперь адвокаты общаются с подзащитными или в присутствии следователей, или через стекло и по телефону, что делает невозможным конфиденциальное общение, так как телефоны прослушиваются администраций мест лишения свободы.

Наиболее вопиющим случаем (из-за обстоятельств и уязвимости находящихся в лишении свободы доверителей) является недопуск адвокатов к заключенным в исправительной колонии № 15 Ангарска после сообщения о бунте. Бунт, произошедший с 9 на 10 апреля, сопровождался поджогом, смертью одного заключенного и был подавлен спецназом ФСИН. Адвокаты утверждали, что с 13 апреля сотрудники колонии отказывались пускать их к доверителям без сопровождения следователей, ссылаясь на предписания санитарных врачей ФСИН ¹⁰ ГУФСИН Иркутской области отрицал это обстоятельство, утверждая, что «каких-либо распоряжений, направленных на предоставление подозреваемым, обвиняемым и осужденным встреч с защитниками только совместно с сотрудниками следственных органов, не издавалось» . Только после вмешательства прокуратуры и правозащитников адвокатов стали допускать к доверителям.

Отсутствие индивидуальных средств защиты

В России сохраняется возможность для адвокатов посещать полицию, суды, места лишения свободы для участия в следственных действиях, судебных слушаниях или свиданий с подзащитными. В условиях распространения COVID-19 адвокаты опасаются за свое здоровье и здоровье своих близких, однако ни суды, ни органы следствия, ни учреждения ФСИН РФ не предоставляют адвокатам индивидуальные средства защиты, при этом требуя, чтобы адвокаты имели их при себе. Это ставит адвокатов в сложный этической выбор между здоровьем, собственным и своих близких, и исполнением профессионального долга. Игнорирование потребности адвокатов в средствах индивидуальных защиты при исполнении профессиональных обязанностей как минимум затрудняет работу адвокатов, а значит, ставит их в неравное положение по отношению к стороне обвинения, которой средства индивидуальной защиты предоставляет государство.

Неготовность судов к дистанционным заседаниям

Во-первых, законность рекомендации ВС РФ проводить судебные заседания не только по ВКС, но и по другим системам веб-конференций ¹¹ Разница между ВКС и веб-конференцией состоит в том, что для системой ВКС оборудованы ВКС и СИЗО, то есть для ее использования необходимо личное присутствие либо в суде, либо в СИЗО. Веб-конференция предполагает присоединение при помощи любого гаджета в любом месте — дома или в офисе. подвергается сомнению, так как российские процессуальные кодексы не предусматривают такой возможности. Возникают процессуальные вопросы, которые никак не урегулированы, и неясно, как в дальнейшем они повлияют на исход обжалования принятого в дистанционном порядке решения суда. СМИ сообщают о случае отмены обвинительного приговора в результате заседания по Skype, но суды предпочитают откладывать судебные заседания.

Во-вторых, несмотря на 20-летнее развитие системы ВКС в судах, в обычных условиях она используется редко и сейчас перегружена. Другие же способы видеосвязи не всегда позволяют обеспечить качественную связь. Если арбитражные суды проводят заседания через систему обеспечения судопроизводства арбитражных судов КАД Арбитр, то суды общей юрисдикции не имеют таких технических возможностей и предлагают сторонам использовать Skype, Zoom и WhatsApp. Эти способы связи приводят к нарушениям прав участников судебного разбирательства: так, суд в Кемерово, рассматривая дело по WhatsApp, отказался допустить в заседание по ходатайству истца его адвоката по соглашению и провел заседание с участием присутствующего в суде государственного адвоката, при этом из-за технических помех истец не понял, что суд назначил ему адвоката.

Наконец, при дистанционных заседаниях суды полностью игнорируют такую гарантию справедливого суда, как гласность. Причиной этому, возможно, служит то, что ни процессуальные кодексы, ни решения ВС в России, в отличие от некоторых других стран ¹² В Великобритании суды признают важность транспарентности правосудия и предусматривают возможность для журналистов присутствовать в судебном заседании либо наблюдать его видеозапись. , не предусматривают правил по соблюдению гласности при «дистанционном» правосудии. Суды не пускают ни журналистов, ни обычных слушателей, а записи видеострансляций не выкладывают. Так, на сайте только одного суда в Санкт-Петербурге есть раздел видеотрансляций, но в нем не выложена ни одна трансляция. В Санкт-Петербурге прозрачность судебной деятельности поддерживается телеграм-каналом Объединенной пресс-службы судов Санкт-Петербурга, где публикуются новости о судебной деятельности: информация о рассмотренных делах, иногда трансляции судебных заседаний, фотографии из зала суда и материалов дела. Однако такая (безусловно позитивная) практика не может полностью заменить самостоятельное наблюдение слушателей и журналистов, так как выбор дел, информации и материалов для публикации остается за сотрудниками суда.

Скорее всего, именно сложности с видеосвязью и приводят к тому, что суды проводят заседания в отсутствие сторон и слушателей. Адвокаты отмечают, что большинство заседаний по мере пресечения проводится в отсутствие обвиняемого. Сообщается о случае, когда срок задержания под стражей был продлен в отсутствии обвиняемого и его адвокатов.

Влияние на будущее функционирование российской системы правосудия

В мае суды в некоторых регионах России стали возобновлять работу — например, в Санкт-Петербурге началось рассмотрение дел, не имеющих безотлагательного характера. В суды пускают участников судопроизводства в перчатках и масках, но по-прежнему не допускают слушателей, не ведут трансляции заседаний и не публикуют записи дистанционных заседаний.

Вместе с тем появляются новости, что возобновившие работу суды вновь закрываются из-за заболевания сотрудников COVID-19. Из прогнозов эпидемиологов следует, что угроза распространения COVID-19 будет с нами еще какое-то время, а значит, судебная система должна адаптироваться к новым условиям, чтобы не допустить дальнейших нарушений права на справедливый суд.

Уже предприняты первые шаги в этом направлении. 3 мая Министерство юстиции РФ объявило о подготовке законопроекта о возможности участия в заседании суда дистанционно, из дома или офиса. Если этот законопроект будет принят в кратчайшие сроки, возникнут две проблемы. Во-первых, сроки его реализации: опыт внедрения в практику судов системы ВКС показывает, что реализация законопроекта может растянуться не на одно десятилетие. Во-вторых, законопроект не распространяется на уголовные дела — Минюст подчеркивает, что для дистанционного участия в них уже предусмотрена ВКС. Однако ВКС не тождественна веб-конференции и не сможет помочь в условиях пандемии. Таким образом, маловероятно, что судебная система сможет перестроиться под новые нужды в ближайшее время или даже в среднесрочной перспективе.