«Для нас главное, чтобы женщина обрела внутренние опоры». Интервью с Натальей Коржовой, центр «Ты не один»

Опубликовал Елена Долженко в 20/05/2022

Центр профилактики социально значимых заболеваний «Ты не один» реализует программы профилактики ВИЧ-инфекции в Воронеже и Воронежской области. «Правовой диалог» побеседовал с координаторкой проектов Натальей Коржовой о проекте помощи секс-работникам «Экипаж», о скрытой эпидемии ВИЧ в регионе и о том, что мешает защищать клиентов в суде.

О центре «Ты не один» и проекте помощи секс-работницам «Экипаж»

Наша организация называется «Центр содействия профилактике социально-значимых заболеваний “Ты не один”». В начале пути это была обычная группа людей с ВИЧ: нас познакомили врачи. Мы мечтали о том, чтобы распространение инфекции остановилось, и врачи нас поддержали. Мы и те, кто затронут, смогли адаптироваться к диагнозу, оставить вредные привычки, лечиться, жить полноценной жизнью.

Мы поняли, что нужно работать с группой секс-работниц, когда в нашу организацию на горячую линию стали поступать звонки от людей с ВИЧ-инфекцией. Сперва позвонила сестра секс-работницы, которая умирала от СПИДа. Потом обратились три дальнобойщика, у которых была диагностирована ВИЧ-инфекция. Отправной точкой для создания проекта стала женщина 55 лет, жена дальнобойщика, которая всю жизнь жила в браке, была верна супругу, но заболела ВИЧ из-за измены мужа.

Мы на волонтерской основе начали выезжать к секс-работницам. Изначально мы столкнулись с тем, что нас там не принимали: какая-то сумасшедшая тетка с мужиком приезжает и раздает презервативы. Позднее начало формироваться доверие. Девушки начали обращаться с вопросами правового характера. Мы демонстрировали открытость, напечатали визитки. На наш вышли сутенеры, предложили нам встретиться. Мы понимали, что мы не может работать с этой целевой группой, если не будет точки соприкосновения с посредниками. Первое, что мы сделали, — обозначили, кто мы, и провели среди них разъяснительную работу. Некоторые из них даже прошли тестирование на ВИЧ.

Затем мы обратились в фонды и параллельно вышли с предложением к центру СПИД нашего региона, чтобы обратить внимание на проблему и узнать о перспективах работы. Также мы за счет регионального бюджета и фондов проводили биоповеденческое исследование на протяжении трех лет, чтобы составить среднестатистический портрет секс-работницы на территории региона: возраст, пол, другие факторы, чтобы эффективнее выстраивать программы профилактики, адаптироваться под тренды.

О неравенстве секс-работниц в доступе к реализации их прав

У некоторых женщин нет документов, они боятся обратиться в соцслужбы, потому что живут во внутренней стигме. Особенности секс-работы зачастую обрывают социальные связи, выход во внешний мир становится стрессом. Если обычный человек хочет получить медицинскую помощь, он идет к любому врачу и получает. Наши клиентки могут обращаться только к дружественным гинекологам, где женщина может прийти и открыто сказать: «У меня за месяц было 100 партнеров», чтобы эффективно пройти обследование и при необходимости, с учетом всех факторов, назначить лечение.

Из-за стигмы для женщин возникает еще ряд барьеров. Во время профилактических выездов мы разговариваем с девушками, как донести клиенту, что презерватив — это важно, как отказать клиенту, если он настаивает на том, чтобы не использовать презерватив.

Также мы поддерживаем карьерные начинания женщин. Мы не ставим перед собой цель их оттуда выдернуть, перевоспитать — мы не питаем иллюзий по этому поводу. Мы принимаем их выбор, даже если он не совпадает с нашей идеальной картиной мира. Но если кто-то хочет уйти из этой ниши, то у нас есть договоренности с центром занятости, где женщины могут пройти тестирование, определить свои сильные стороны, понять направление, что для них лучше. Там уже им предложат ту или иную работу.

Мешает ли работе криминализация проституции*

Это очень сложный вопрос. Я изучаю другие страны, различные модели. Но у меня есть большие опасения, что если от криминализации мы перейдем к легализации, то будет только хуже. Девушки из маленьких городов часто вообще не думают о своем правовом статусе — им надо выжить. Когда проводили вышеупомянутое биоповеденческое исследование, мы задавали вопрос: «Сколько раз вас привлекали?». Оказалось, что очень маленький процент девушек привлекался за занятие проституцией.

Также есть человеческий фактор — то же отношение врачей. Я не уверена, что законодательные изменения, легализация или декриминализация, смогут повлиять на человеческий фактор у нас в стране, где исповедуются традиционные семейные ценности. Я рассуждаю из масштабов маленького города. Представьте женщину-медика, ей больше 40, у нее в семье все не очень хорошо, она боится, что муж пойдет к секс-работнице. Как на нее повлияет декриминализация? Изменение общественного мнения — это очень длительный процесс, а наша прямая задача — помочь сохранить девушкам здоровье.

О защите прав клиенток в суде

У нас недавно был случай: клиент секс-работницы оскорблял ее публично и разгласил ее личные данные. Когда я это увидела, я поговорила с ней, предложила: «Давай напишем заявление, давай мы эту историю поднимем, чтобы впредь другим было неповадно». В ответ я услышала: «Я просто хочу, чтобы он от меня отстал». Мы всегда исходим из запроса клиентки. С другой стороны, одну из наших благополучательниц мы сопровождаем в судах, но мы про это нигде не рассказываем, потому что она не хочет публичности.

Для нас главное, чтобы женщина обрела внутренние опоры. Важно, чтобы клиентка смогла проработать свой ежедневный протокол безопасности. Для нас важно, чтобы она смогла сохранить себя психологически и физически.

О работе с МСМ и мужчинами, которые предоставляют секс-услуги мужчинам

У нас на территории региона довольно сильно развит мужской эскорт. Сказывается близость Москвы, географическое расположение региона.

В рамках биоповеденческих исследований у нас был доступ к группе МСМ (мужчины, которые практикуют секс с мужчинами). Мы обнаружили скрытую эпидемию. При первом тестировании в клубе из пятнадцати обследованных мы выявили восемь случаев ВИЧ-инфекции!

Сначала мы конфликтовали с данным сообществом — никто не был готов к сотрудничеству. Затем мы многое переосмыслили, изменили подходы работы: теперь, если мы работаем в клубах, у нас есть определенные алгоритмы, на которые мы опираемся.

О правовой защите МСМ

Вопросы правового характера возникают, если это сирота, если был секс незащищенный с новым партнером. Возникает очень много вопросов про доконтактную, постконтактную профилактику. На российских ресурсах ЛГБТ-организаций активно поднимают темы постконтактной профилактики. Конечно же, мы говорим и девушкам, что существует профилактика, но среди МСМ мы встречаем гораздо больший интерес к теме.

Также сейчас у нас есть аутрич-работник из числа МСМ, профилактические интервенции мы осуществляем через него. Он вхож в эту закрытую группу, в воронежский чат для секс-работников из числа МСМ. Мы с ним находимся на постоянной связи, по сложным случаям он ко мне обращается.

Этот мужчина тоже узнал о том, что у его ВИЧ-инфекция, во время наших проектов. Он решил открыть свой ВИЧ-статус и столкнулся с сильнейшей травлей внутри ЛГБТ-сообщества. Дошло даже до публикаций на внешних ресурсах, не относящихся к тематике ЛГБТ. Мы предлагали правовую защиту со своей стороны, но он не пошел на это.

Стигма и самостигма еще сильна. Но нам повезло, что в регионе есть активисты, которые работают на укрепление сообщества.

* Наталья Коржова употребляет к клиенткам своей организации термины «секс-работница, секс-работник, секс-работа», однако в административном кодексе РФ существует статья «Занятие проституцией» (КоАП 6.11).