В России принят неоднозначный закон о применении физической силы к заключенным

Опубликовал Дарья Литвинова в 18/01/2017

Президент Путин подписал закон, регламентирующий применение физической силы, спецсредств и оружия по отношению к заключенным. Опасения правозащитников по поводу того, что закон лишь усугубит ситуацию с избыточным применением физической силы в тюрьмах, не оправдались; однако и решать проблему новая норма не помогает.

«Закон садистов» — именно так новый закон окрестили в российской прессе больше года назад, когда он был внесен в Государственную Думу. Закон¹ Законопроект № 802242-6 «О внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» и Федеральный закон «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» (в части регламентации порядка применения физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия сотрудниками уголовно-исполнительной системы, а также иных вопросов организации и обеспечения деятельности уголовно-исполнительной системы)» http://asozd.duma.gov.ru/main.nsf/(Spravka)?OpenAgent&RN=802242-6, принятый 21 декабря в третьем чтении Госдумой и подписанный президентом Путиным 29 декабря, регламентирует применение физической силы по отношению к заключенным – а также спецсредств (водометов, электрошокеров, резиновых палок и проч.) и оружия. Его первоначальная версия вызывала опасения у правозащитников: по их мнению, расширение списка ситуаций, когда применение силы было оправдано законодателями, могло привести к увеличению числа случаев насилия в колониях.

Однако последние поправки довольно сильно улучшили законопроект, считает Игорь Каляпин, председатель Комитета по предотвращению пыток. Другое дело, что и проблему пыток в тюрьмах документ не решает. «Этот закон написан для людей, которые намерены действовать по правилам. Те, кому закон не указ, найдут способ его обойти», — Каляпин рассказал Правовому Диалогу.

Меньше садизма в «законе садистов»

Неоднозначный законопроект был внесен в Госдуму в мае 2015 года. Согласно первоначальной версии документа, сотрудникам системы исполнения наказаний можно было применять физическую силу и спецсредства в случаях, когда заключенные нарушали режим, намеревались свершить или свершали противоправные действия или пытались сбежать.

Наибольшую озабоченность правозащитников вызвал пункт о применении силы в случае нарушения режима содержания. Под этот пункт попадает множество простых действий, поясняет Каляпин: например, расстегнутая пуговица на форме, или незаправленная кровать. Первоначальная версия законопроекта разрешала применять физическую силу или спецсредства в ответ на это.

Под давлением правозащитников, после того как законопроект был принят в первом чтении, наиболее спорные нормы из документа убрали. Версия, рассматривавшаяся во втором чтении 14 декабря 2016 года, исключала применение силы в случае нарушения режима содержания и разрешала исключительно для предотвращения или наказания за преступления или административные правонарушения. Более того, новая редакция законопроекта обязывала сотрудников ФСИН оказывать заключенным немедленную медицинскую помощь в случае если к ним была применена физическая сила, а также предписывала использовать видеорегистраторы в ситуациях, когда требовалось применение физической силы или спецсредств.

Со всеми этими поправками законопроект успешно прошел второе чтение, а затем, 21 декабря, был принят и в третьем.

За и против

Юристы и правозащитники убеждены, что в нынешней редакции закон вряд ли ухудшит и без того тяжелую ситуацию в колониях. «В законе написаны все правильные вещи”, — отмечает Каляпин.

С ним согласен и Юрий Блохин, юрист и член одной из независимых Общественных Наблюдательных Комиссий: “У меня нет серьезных замечаний к этому закону, более того – у него есть и достоинства: например, описаны ограничения применения физической силы. В действующем законодательстве этого нет”.

С этой точки зрения, по его словам, закон довольно прогрессивный: “А крики о том, что это “закон садистов”, мне кажутся надуманными”.

Однако проблему насилия по отношению к заключенным в тюрьмах этот закон не решает – причины проблемы в законах, считает Блохин: “Люди, которые работают в колониях, добросовестно заблуждаются на предмет того, что им позволено делать. Часто они считают нормальным использовать более травматичыне методы взаимодействия с заключенными – методы, нарушающие закон”.

Проблема российской пенитенциарной системы в том, что в ней работают люди, склонные к излишнему насилию, соглашается Каляпин: “Поэтому нам нужны законы, прочитав которые, эти люди поймут, что за насилие последует наказание”.

“Исполнение наказаний в России, как это ни прискорбно, ставит своей целью подавление личности, — добавляет Блохин. Никакие законы это не изменят – нужно менять сознание”.