«Не всякий, имея иск на пять тысяч, сможет заплатить адвокату тридцать»

Опубликовал Юлия Счастливцева в 09/11/2017

Barristers. Source: Lawyer Monthly

Министерство юстиции РФ опубликовало новый проект Концепции регулирования рынка профессиональной юридической помощи. Уже со следующего года в министерстве намерены начать переход к «единой правовой основе» для рынка юридических услуг. В ближайших планах — модернизация адвокатуры как экономического и правового института: разработка нормативной базы для коммерческих форм адвокатских образований, предоставление адвокатам возможности работать по трудовому договору и нанимать друг друга на работу, придание большей силы адвокатскому запросу, защита адвокатской тайны, распространение практик pro bono. Все перечисленное должно подготовить рынок к введению в 2023 году адвокатской монополии, когда представлять интересы граждан в судах смогут, за немногими исключениями, только адвокаты и адвокатские образования.

Реформа рынка, по мысли авторов концепции, повысит качество юридической помощи и устранит дискриминацию адвокатов, к которым сегодня «применяется ряд специальных требований», в то время как «иные участники рынка» работают «в условиях минимального правового регулирования». Поскольку российское законодательство предъявляет квалификационные требования только к адвокатам, остальные юристы в концепции отнесены к «нерегулируемой части рынка». «Отсутствие специального нормативного правового регулирования деятельности лиц, предоставляющих юридические услуги вне установленных требований к качеству таких услуг и правил их предоставления, лишает государство возможности предпринимать какие-либо меры, направленные на санацию рынка путем исключения из него недобросовестных участников», — говорится в документе. После реформы рынка в Минюсте ожидают массового прихода практикующих юристов в новую адвокатуру.

Работать в судах без адвокатского статуса смогут только корпоративные юристы, близкие родственники и законные представители граждан, руководители организаций, участники государственной системы бесплатной юридической помощи и правозащитники, работающие в НКО.

Переход к «единой правовой основе» юридического рынка предполагает, кроме того, введение ограничений для международных юридических фирм и иностранных юристов. Последние смогут работать в российских судах после регистрации в специальном реестре Минюста и лишь по вопросам права своего государства, при соблюдении принципа взаимности. Концепция допускает получение ими адвокатского статуса в России. По вопросам российского права предоставлять юридические услуги смогут только адвокатские образования, прямой или косвенный контроль над которыми иностранных лиц будет исключен. Для этого в Минюсте предлагают ввести ограничения для «субъектного состава участников адвокатских образований». Российские граждане, тем не менее, смогут обращаться в иностранные фирмы по вопросам зарубежного права. «Речь идет лишь об упорядочении их [иностранных юридических фирм] деятельности в России — о создании единого профессионального стандарта для оказания юридической помощи, причем на принципах взаимности и без нарушения обязательств Российской Федерации перед Всемирной торговой организацией», — указано в концепции.

Проект концепции носит предварительный характер и может быть доработан с учетом высказанных предложений.

Мнения

«Деятельность правозащитников ограничивать никоим образом не планируется»

Андрей Рагулин,

председатель Комиссии по защите прав адвокатов Гильдии российских адвокатов:

Хочу обратить внимание, что право оказания юридической помощи — в том числе право на ведение дел в судах — сохранят некоммерческие организации, зарегистрированные в установленном порядке и оказывающие юридическую помощь на безвозмездной основе в соответствии с целями их создания. Таким образом, деятельность правозащитных организаций в сфере осуществляемого на безвозмездной основе судебного представительства ограничивать никоим образом не планируется.

«Сколько адвокат будет брать за подпись на странице?»

Кирилл Коротеев,

юридический директор правозащитного центра «Мемориал»:

В России уже предпринималась попытка введения ограничений на представительство в арбитражных судах. Тогда Конституционный суд признал практику адвокатской монополии неконституционной в силу того, что государство не гарантирует всем бесплатной правовой помощи и поэтому не вправе требовать от граждан привлекать дорогостоящих адвокатов. Нынешняя концепция сохраняет для юридических лиц возможность представительства собственными сотрудниками, зато ограничивает в правах обычных граждан. В России ежегодно в судах общей юрисдикции рассматривается 12 млн. гражданских дел и 5 млн. дел об административных правонарушениях. Большинство из них — это претензии о взысканиях федеральных ведомств, страховых компаний и банков. То есть это дела, в которых против граждан выступают сильные экономические субъекты. Не всякий, имея иск на пять тысяч, сможет заплатить адвокату тридцать, чтобы тот вообще пошевелился. Не всякий адвокат возьмется за копеечное дело. В итоге мы теперь получим еще одну, плюсом к уголовным и административным делам, форму государственной репрессии.

В концепции не применен подход, который на языке юристов называется evidence-based decision-making¹Принятие [политических или законодательных] решений на основании достоверной информации, обычно специально собранной.. В ней нет расчетов и доказательств — только лозунги. В России сейчас 70 тысяч адвокатов. Почему нет данных о том, сколько адвокатов потребуется, чтобы осилить 17 млн. дел, или о том, сколько дел ежегодно может качественно провести один адвокат? У нас есть пример работы адвокатов в уголовных процессах и есть неединичные решения ЕСПЧ по обвинительным приговорам, основанным на показаниях, которые были даны под пыткой. Такие показания всегда валидируются с участием адвоката — проблема, хорошо известная ФПА [Федеральной палате адвокатов] и другим авторам концепции. Но разве нам известно об адвокатах, лишенных статуса за соучастие в пытках? Нет. Нам известно о лишении статуса адвоката за ношение банданы и посты в ЖЖ [Livejournal.com]. Мне не понятно, почему в документе совсем нет цифр и данных, это вещи абсолютно просчитываемые. Давайте еще посчитаем, сколько адвокат будет брать за свою подпись на странице, когда из гражданских процессов выведут других представителей. И, наконец, кто сказал, что адвокаты обладают неким «особым знанием», которым не обладают другие юристы? Авторы концепции почему-то полагают, что общество должно им верить на слово.

«Если речь идет о ‘национальной безопасности’, то как это связано с повышением качества правовой помощи?»

Томас Макдональд*, адвокат au barreau de Paris (Франция) и член New York Bar (США), бывший партнер международной юридической фирмы White & Case, работавший в парижском, бухарестском и московском офисах компании в 1999–2015 годах:

*Мнение автора является личным мнением и не отражает позицию White & Case.

Убежден, что Министерство юстиции абсолютно правильно стремится реформировать юридическую профессию в России. В целом опубликованная концепция имеет целью объединение всего юридического сообщества на основе института адвокатуры и распространение на «нерегулируемую часть рынка» («юристов») профессиональных стандартов, этических норм, форм саморегулирования и дисциплины. С другой стороны, реформа даст юристам и соответствующие профессиональные привилегии. В этом смысле намерения Минюста совершенно понятны.

В то же время у меня есть некоторые замечания к предлагаемому подходу. На мой взгляд, авторы концепции правильно понимают юридическую профессию как некий «непредпринимательский» институт. Такой подход распространен и в других юрисдикциях, например, во Франции. Однако он вовсе не означает невозможность получения юристом прибыли — конечно, нет. «Непредпринимательскую» природу юридической профессии определяют некие характеристики. Во-первых, юрист выполняет фундаментальную конституционную роль по предоставлению правовой помощи гражданам и обязан уважать принципы верховенства права. Во-вторых, каждый юрист обязан следовать этическим нормам. И наконец, юрист сам отвечает за свои действия в качестве юриста. В таком виде желание Минюста распространить эти «непредпринимательские» принципы на всех, кто оказывает юридическую помощь, совершенно оправданно.

Концепция позволяет адвокатам учреждать коммерческие фирмы, но с важным уточнением, требующим личной ответственности адвокатов за свои действия (но не за действия других членов организации). Полагаю, что такой подход удовлетворит тех представителей адвокатского сообщества, которые хотели бы сохранить этическую основу своей «непредпринимательской» профессии.

Меня, безусловно, тревожит та часть документа, где говорится о российских представительствах международных юридических фирм. Речь идет о том, что российские офисы должны стать российскими юридическими лицами (это прекрасно), но также они должны быть подконтрольными только российским гражданам. Не совсем понятно обоснование подобного исключения из рынка иностранных собственников. Если речь идет о «национальной безопасности», то как это связано с повышением качества правовой помощи? Впрочем, такие ограничения существуют и в других национальных юрисдикциях, международные фирмы вполне способны к ним адаптироваться. Во многих странах международные фирмы создают офисы, управляемые только местными партнерами. Однако даже у таких партнерств остаются некоторые формы работы с другими офисами международной сети — например, для совместного использования ИТ-сервисов и маркетинговых услуг, процедур защиты конфиденциальной информации клиентов и, наконец, использования общего бренда. Наверное, не следует рассматривать подобные формы работы как «косвенный контроль» иностранцев — этот термин определенно требует уточнения. Надеюсь, Минюст признает профессиональные ценности и высокие этические стандарты, которым офисы международных фирм следуют в своей работе и которые в целом распространяют на российский рынок.

Должен отметить, что впечатлен уровнем подготовительной работы министерства и качеством консультаций с представителями рынка. Судя по содержанию новой версии концепции, мои коллеги были услышаны и определенные корректировки в документ внесены. В нынешнем виде проект соответствует лучшим международным практикам. Но, разумеется, это все еще проект, а не закон. Надеюсь, при разработке окончательного варианта будет четко прояснено положение офисов международных фирм и «непредпринимательский» характер юридической профессии. В целом новая концепция — хороший шаг в этом направлении.