Российское мемориальное законодательство и другие ограничения свободы выражения мнения

Согласно Европейской конвенции о правах человека, государства должны гарантировать гражданам право на свободную и открытую дискуссию о прошлом. Однако с появлением мемориальных законов, т.е. законов об исторической памяти, право на свободное выражение мнения оказалось под угрозой.

Появление мемориальных законов

Государства-члены Совета Европы (СЕ) пытаются формировать индивидуальную и коллективную историческую память с помощью политических инструментов, в том числе посредством законодательных запретов. Навязывание официальных исторических версий и оценок и регулирование того, что можно и чего нельзя говорить о прошлом — традиционные прерогативы государственной власти. Современное международное законодательство о правах человека, в особенности Европейская конвенция о правах человека (ЕКПЧ), налагает ограничения на эти полномочия государства. ¹Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод, включая изменения в соответствии с положениями Протоколов №11 и 14, от 4 ноября 1950 г. Однако в последнее десятилетие во многих государствах-членах Совета Европы мы наблюдаем тенденцию вводить запреты и уголовные санкции в отношении некоторых высказываний о прошлом в рамках так называемых мемориальных законов ²Nikolay Koposov, Memory Laws, Memory Wars: The Politics of the Past in Europe and Russia (Cambridge University Press, 2017), p. 8; Aleksandra Gliszczyńska-Grabias, “Memory Laws or Memory Loss? Europe in Search of Its Historical Identity through the National and International Law,” Polish Yearbook of International Law 34 (2014): 161.. Возникает вопрос о том, насколько такие нормы соответствуют стандартам ЕКПЧ в отношении свободы выражения мнения.

Например, в 2014 году Россия приняла «закон об уголовной ответственности за реабилитацию нацизма», который запрещает обсуждать вопиющие нарушения прав человека и военные преступления, совершенные Красной Армией ³См. О. Г. Карпович, «Сравнительно-правовой анализ «Закона Яровой» и «Акта Патриота»», журнал «Закон и право» № 9 (2016): 15–18. В 2016 году в Украине был принят пакет «законов о декоммунизации», в том числе закон, осуждающий коммунистический и нацистский режимы и запрещающий пропаганду их символики. ⁴См. Европейская комиссия за демократию через право (Венецианская комиссия) и Бюро ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека (ОБСЕ / БДИПЧ), «Совместный промежуточный вывод относительно Закона Украины «Об осуждении коммунистического и национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов и запрете пропаганды их символов». Принят Венецианской комиссией на 105-м пленарном заседании (Венеция, 18-19 декабря 2015 г.) В январе 2018 года Польша ввела уголовную ответственность за обвинение польского государства и народа в некоторых преступлениях, совершенных во время Второй мировой войны (в июне 2018 года польский Сейм отменил этот закон ⁵См. Aleksandra Gliszczyńska-Grabias, Grażyna Baranowska, and Anna Wójcik, “Law-Secured Narratives of the Past in Poland in Light of International Human Rights Law Standards,” Polish Yearbook of International Law 38 (2018): 59–72. ). В начале 2020 года литовские законодатели приступили к разработке резолюции, которая гласит, что во время советской оккупации с 1940 по 1990 годы литовский народ и литовское государство не участвовали в преступлениях Холокоста, поскольку страна была оккупирована.

Официального определения «законов о памяти» нет ни в международном праве, ни в законодательстве Европейского союза (ЕС), ни в законах государств-членов Совета Европы. Тем не менее это понятие прочно закрепилось в научной литературе и упоминается в протоколах заседаний Комитета ООН по правам человека, в публикациях Совета Европы ⁶Council of Europe, “‘Memory Laws’ and Freedom of Expression. Thematic Factsheet (Update: July 2018).” и в докладах правозащитных НКО ⁷“Submission to the Universal Periodic Review of Spain by ARTICLE 19 and the European Centre for Press and Media Freedom (ECPMF). For consideration at the 35th Session of the Working Group in January 2020, [dated]18 July 2019.”. Оно также фигурирует в публичных дискуссиях ⁸Eric Heinze, “Should governments butt out of history?”Free Speech Debate, 12 March 2019..

Совет Европы определяет мемориальные законы как нормы, которые «закрепляют одобренные государством интерпретации важнейших исторических событий и внедряют определенные нарративы о прошлом, запрещая, к примеру, пропаганду тоталитарных идеологий или устанавливая уголовную ответственность за отрицание, грубое преуменьшение, одобрение или оправдание действий, которые в международном праве квалифицируются как  геноцид или преступления против человечности» ⁹Council of Europe, “‘Memory Laws’ and Freedom of Expression.”.

Первоначально термин loi mémorielle относился к принятому в 1990 году во Франции Закону Гейссо, устанавливающему уголовную ответственность за отрицание Холокоста ¹⁰Françoise Chandernagor, “L’enfer des bonnes intentions,” Le Monde, 16 December 2005.. Сегодня законодательные запреты отрицания Холокоста стали обычным явлением в странах Совета Европы. Некоторые государства также запретили отрицание других случаев геноцида и преступлений против человечности. Существуют запреты на пропаганду фашизма и тоталитаризма, в том числе путем демонстрации их символики. Другими примерами мемориального законодательства являются положения о защите исторических символов и репутации исторических личностей, об ответственности за оскорбление государства и нации путем распространения определенной информации, касающейся их прошлого и истории, а также запреты отмечать годовщину или объявлять траур по поводу некоторых исторических событий.

Европейская конвенция о защите прав человека

Международное законодательство о правах человека служит надежной основой для оценки различных мемориальных законов ¹¹Anna Wójcik, “European Court of Human Rights, freedom of expression and debating the past and history,” Problemy Współczesnego Prawa Międzynarodowego, Europejskiego i Porównawczego 17 (2019): 33–46.. Определяющим принципом при обсуждении этих законов является закрепленная в Статье 10 ЕКПЧ свобода выражения мнения и требование необходимости и соразмерности любых ее  ограничений, согласно толкованиям, который дает Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) в своих прецедентных постановлениях. Важно отметить решение ЕСПЧ о том, что Статья 17 ЕКПЧ (запрещающая злоупотребления правами) выводит определенные виды высказываний из-под защиты Статьи 10. К таким относятся высказывания, которые необоснованно оскорбительны или унизительны, возбуждают неуважение или ненависть; которые ставят под сомнение доказанные исторические факты; которые равносильны героизации насилия или подстрекательству к нему ¹²См. Council of Europe, “Hate Speech, Apology of Violence, Promoting Negationism and Condoning Terrorism. Thematic Factsheet (Update: July 2018).”.

К этим трем категориям можно отнести и некоторые высказывания о прошлом и об истории. Например, ЕСПЧ признал, что назвать человека в Германии «нацистом» без логической связи с его действиями является формой оскорбления ¹³Wabl v. Austria, App. no. 24773/94 (ECtHR, 4 March 1998).. Кроме того, Суд указал, что ограничение свободы выражения мнения является законной и необходимой реакцией на преднамеренное и сознательное искажение исторической правды. Примечательно, что отрицание Холокоста исключено из сферы защиты Статьи 10, даже если оно не связано с подстрекательством к насилию или угрозой общественному порядку либо правам и репутации других лиц. Однако до настоящего момента ЕСПЧ утверждал, что защита Статьи 10 не распространяется на отрицание других исторических преступлений только в том случае, если данные высказывания содержат элементы подстрекательства к насилию либо иным образом угрожают общественному порядку или правам и репутации других лиц.

В соответствии с этим принципом ЕСПЧ неоднократно признавал приговоры, выносимые в Германии по уголовным делам об отрицании Холокоста, соответствующими ЕКПЧ ¹⁴Witzsch v. Germany (2), App. no. 7485/03 (ECtHR, 13 December 2005); Williamson v. Germany, App. no. 64496/1 (ECtHR, 31 January 2019); Pastörs v. Germany, App. no. 55225/14 (ECtHR, 3 October 2019).. Но при этом Суд усмотрел нарушение Статьи 10 в обвинительном приговоре, вынесенном в Швейцарии по уголовному делу о публичном отрицании геноцида армян в Османской империи в 1915–1916 годах ¹⁵Perincek v. Switzerland, App. no. 27510/08 (ECtHR, 10 October 2015).. Суд также постановил, что защита Конвенции не распространяется на призывы к возвращению нацизма, выражаемые посредством публикаций, военизированных учений с использованием нацистской формы и лозунгов, демонстраций в честь дня рождения Гитлера и других публичных мероприятий, направленных на прославление правителей Третьего Рейха и его армии ¹⁶Kühnen v. Federal Republic of Germany, App. no. 12194/86 (ECtHR, 12 May 1985); Ochensberger v. Austria, App. no. 21318/93 (ECtHR, 2 September 1994); Schimanek v. Austria, App. no. 32307/96 (ECtHR, 1 February 2000).. Однако в делах об использовании коммунистической символики ЕСПЧ подчеркивал, что национальные суды должны отдельно рассматривать все обстоятельства дела в каждом случае, чтобы установить, действительно ли публичная демонстрация символики является формой незаконной пропаганды недемократического политического режима с учетом того, что некоторые символы имеют множество разных значений. Например, ЕСПЧ признал осуждение политика левого толка в Венгрии за публичную демонстрацию красной звезды нарушением Статьи 10 ¹⁷Vajnai v. Hungary, App. no. 33629/06 (ECtHR, 8 July 2008)..

Но вместе с этим ЕСПЧ часто подчеркивает позитивное обязательство государства создавать условия для открытых и беспристрастных дебатов о прошлом ¹⁸Monnat v. Switzerland, App. no. 73604/01 (ECtHR, 21 December 2006).. Суд, в частности, указывает, что исторические события и исторические личности должны быть допустимым объектом изучения и критики, поскольку относятся к темам, представляющим интерес для общества в целом ¹⁹Dzhugashvili v. Russia, App. no. 41123/10 (ECtHR, 9 December 2014).. ЕСПЧ постановил, что государства не должны ограничивать дискуссии об историческом прошлом, особенно о военных преступлениях, геноциде и преступлениях против человечности ²⁰Fatullayev v. Azerbaijan, App. no. 40984/07 (ECtHR, 22 April 2010); Janowiec v. Russia, App. nos. 55508/07 and 29520/09, para. 187 (ECtHR, 23 October 2013); Orban et al. v. France, App. No. 20985/05, para. 46 and 47 (ECtHR, 15 January 2009). и о других аспектах истории — например, о жизни выдающихся исторических личностей ²¹Constantinescu v. Romania, App. no. 32563/04 (ECtHR, 11 December 2012).. Для соблюдения стандартов Конвенции любое законодательство, имеющее признаки мемориального, должно соответствовать критериям законности, необходимости и соразмерности.

Мемориальное законодательство и другие ограничения свободы выражения мнения в России

Чтобы оценить, обеспечивает ли государство свободное и открытое обсуждение прошлого, необходимо учесть общую ситуацию со свободой выражения мнения в стране. Высказывания об истории, которые государство считает «ошибочными», могут преследоваться также в рамках запретов оскорбления государства, органов исполнительной, законодательной и судебной власти или оскорбления общества, запретов пропаганды фашизма и других форм политического экстремизма, законодательства о борьбе с терроризмом и т. п. Именно так и обстоит дело в России.

В своей фундаментальной работе «Memory Laws, Memory Wars» российский историк Николай Копосов приводит генеалогию нормативных актов и законов, которые закрепляют официальные нарративы о прошлом и ограничивают либо полностью запрещают все конкурирующие и альтернативные исторические источники в постсоветской России. ²²Koposov, Memory Laws, pp. 207-299. После 1991 года в России были приняты декларативные законы об увековечении памяти жертв тоталитарных режимов, учреждены новые праздники и возведены мемориалы. В 1996 году в новый УК были внесены запреты проявлений фашизма и других форм политического экстремизма. В значительной степени эти положения были сформулированы по примеру прогрессивных норм, типичных для западноевропейских демократий. С 1990-х годов многие государства-члены Совета Европы признали ревизионизм и отрицание исторических фактов стойкими и распространенными социальными недугами, с которыми нужно бороться путем уголовного преследования. В 2000-х годах были предприняты попытки приспособить запреты отрицания исторических злодеяний к российскому контексту.

Начиная с 2010 года, свобода выражения мнения в России подвергается все более жестким ограничениям. В 2013 году было введено уголовное наказание за публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих ²³Федеральный закон 136-ФЗ от 29 июня 2013 г. (О внесении изменений в статью 148 Уголовного кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан).. В том же году в России был принят закон, разрешающий внесудебную блокировку сайтов за призывы к участию в массовых беспорядках, экстремистской деятельности или несанкционированных митингах. В 2017 году в этот закон были внесены поправки, позволяющие властям блокировать доступ к сайтам иностранных и международных НКО ²⁴Федеральный закон 274-ФЗ от 21 июля 2014 г. (О внесении изменений в статью 280.1 Уголовного кодекса Российской Федерации).. Важно отметить, что с 2012 года официально зарегистрированные независимые некоммерческие организации в России, получающие финансирование из-за рубежа и занимающиеся политической деятельностью, официально объявлены «иностранными агентами» ²⁵Федеральный закон № 121-ФЗ от 20 июля 2012 г. (О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части регулирования деятельности некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента).. В их число входит и Международный Мемориал, историко-просветительская и правозащитная организация, которая документирует преступления сталинизма и знакомит с ними российское общество. С 2018 года ярлык «иностранный агент» также выборочно применяют и в отношении СМИ ²⁶ОБСЕ, Расширение статуса «СМИ/иностранных агентов» в России вредит свободе слова в интернете, сказал Представитель ОБСЕ, 26 января 2018 г..

В 2014 году был принят новый мемориальный закон: статья 354.1 УК РФ запрещает «реабилитацию нацизма», а также «распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны» и «осквернение символов воинской славы». В частности, он запрещает «отрицание фактов, установленных приговором Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси, одобрение преступлений, установленных указанным приговором, а равно распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны», а также «распространение выражающих явное неуважение к обществу сведений о днях воинской славы и памятных датах России, связанных с защитой Отечества, а равно осквернение символов воинской славы России, совершенные публично» ²⁷Ivan Kurilla, “The Implications of Russia’s Law against the ‘Rehabilitation of Nazism,’” PONARS Eurasia Policy Memo, No. 331 (август 2014 г.).. Закон направлен на закрепление в России возвышенного нарратива о Великой Отечественной войне и противодействие историческим нарративам стран, ранее входивших в состав Советского Союза или находившихся под его контролем, о том, что эти страны были жертвами советского господства и оккупации.

Совсем недавно, 3 июля 2020 года, были приняты многочисленные поправки к Конституции России ²⁸See Johannes Socher, “Farewell to the European Constitutional Tradition: The 2020 Russian Constitutional Amendments,” Verfassungsblog, 2 July 2020.. Статья 67 провозглашает государственную защиту «исторической правды», тем самым закрепляя в Конституции то, что раньше было нормой закона. В 2016 году Верховный суд России оставил в силе обвинительный приговор по статье 354.1 УК РФ за утверждение о сотрудничестве нацистской Германии и Советской России и совместном нападении на Польшу в 1939 году ²⁹Gleb Bogush and Ilya Nuzov, “Russia’s Supreme Court Rewrites History of the Second World War,” EJIL:Talk!, 28 October 2016.. Хотя кратковременный союз между нацистской Германией и Советским Союзом — факт, установленный международной историографией, в официальной исторической политике России его категорически отрицают. Согласно новой официальной российской версии, пакт Молотова-Риббентропа, заключенный 23 августа 1939 года между Советским Союзом и нацистской Германией, следует рассматривать как триумф советской дипломатии.

Законодательное подавление свободы выражения мнения в России несовместимо с международными стандартами свободы слова и выражения мнений и вызывает озабоченность, о чем свидетельствуют многочисленные доклады органов мониторинга прав человека, в том числе Венецианской комиссии Совета Европы, и НКО, включая Международный ПЕН-клуб ³⁰European Commission for Democracy Through Law (Venice Commission), Opinion No. 981/2020, 18 June 2020, “Russian Federation. Opinion on the Draft Amendments to the Constitution of the Russian Federation (Signed by the President of the Russian Federation on 14 March 2020) Relating to the Execution in the Russian Federation of Judgments of the European Court of Human Rights.”. Отдельные положения мемориального законодательства — такие, как принятые в 2014 годы поправки к УК РФ и изменения Конституции РФ в 2020 году — лишь фрагменты общей картины нормативного регулирования.

Российские войны памяти

Российские мемориальные законы привлекли внимание всего мира, особенно когда вызвали серьезные последствия на международном уровне. Хотя они практически не распространяются на лиц, находящихся за пределами России, эти законы служат важными инструментами российской внешней политики.

В последние годы Россия не раз вступала в резонансные «войны памяти» с некоторыми государствами Центральной и Восточной Европы и с Европейским Союзом из-за противоречий в толковании истории. Российский мемориальный закон 2014 года закрепляет официальную версию «освобождения» Красной Армией современной Литвы, Эстонии и Латвии от фашизма. Но эти государства данную версию категорически отвергают — до такой степени, что в преамбулах демократических конституций Латвии и Эстонии период советского господства осуждается как годы оккупации, когда совершались военные преступления и нарушения прав человека, включая массовые депортации. ³¹Cynthia M. Horne and Lavinia Stan, eds., Transitional Justice and the Former Soviet Union: Reviewing the Past, Looking Toward the Future (Cambridge University Press, 2018); Eva-Clarita Pettai, “Prosecuting Soviet genocide: comparing the politics of criminal justice in the Baltic states,” European Politics and Society 18.1 (2017): 52–65. Украина тоже решительно осудила период советского господства, приняв собственные мемориальные законы, в том числе закон о признании Голодомора преднамеренным актом геноцида советских властей против украинского народа и серию законов о «декоммунизации», ³²Law No. 2538–1 (On the Legal Status and Honoring of Fighters for Ukraine’s Independence in the Twentieth Century); Law No. 2558 (On Condemning the Communist and National Socialist (Nazi) Totalitarian Regimes and Prohibiting Propaganda of Their Symbols); Law No. 2539 (On Remembering the Victory over Nazism in the Second World War); and Law No. 2540 (On Access to the Archives of Repressive Bodies of the Communist Totalitarian Regime from 1917–1991). включая норму, запрещающую в контексте памяти о Второй мировой войне использовать георгиевскую ленту, которую считают символом советского господства ³³Ilya Nuzov, “Freedom of Symbolic Speech in the Context of Memory Wars in Eastern Europe,” Human Rights Law Review 19.2 (June 2019): 231–253..

Самая недавняя «война памяти» с участием России последовала за резолюцией Европейского парламента «О важности сохранения исторической памяти для будущего Европы», принятой в сентябре 2019 года ³⁴“European Parliament resolution of 19 September 2019 on the importance of European remembrance for the future of Europe (2019/2819(RSP) ).”. В 2020 году в рамках празднования 75-й годовщины окончания Второй мировой войны президент России Владимир Путин публично обвинил польское руководство в поддержке нацистов перед Второй мировой войной и в антисемитских настроениях в довоенной Польше. Сразу же после этого Европейская комиссия опубликовала совместную позицию ЕС о недопустимости подобного искажения исторических фактов и о том, что любые попытки исказить историю Второй мировой войны или представить ее жертв, таких как Польша, в качестве преступников, будут категорически отвергнуты ³⁵Jan Strupczewski, “EU raps Russia for saying Poland helped start World War Two,” Reuters, 15 January 2020.. В первой половине 2020 года из-за пандемии коронавируса внимание к этому дипломатическому конфликту снизилось. Однако июльские поправки к Конституции России — решительное заявление о том, что защита «исторической правды», как ее понимают российские власти, остается приоритетом политики Кремля, хотя во все большей степени вызывает критику со стороны международных партнеров России и специалистов по международному праву в области прав человека.

В связи с распространением мемориальных законов возникает необходимость разработки ответных мер регулирования в сфере защиты исторической правды в различных государствах-членах Совета Европы.