Елена Жемкова: «Решение Министерства юстиции входит в прямое противоречие с решением Конституционного суда»

4 октября 2016 года в российский список «организаций, выполняющих функции иностранных агентов», впервые была внесена международная организация — «Международный Мемориал». Организация стала 145-м «агентом» в этом списке. О том, как происходило внесение в реестр, как отражается этот статус на работе НКО и возможно ли оспаривать решение Министерства юстиции, рассказала исполнительный директор «Международного Мемориала» Елена Жемкова.

Что такое «Международный Мемориал»?

«Мемориал» сейчас — это международное содружество организаций, объединенных общим Уставом. Это больше пятидесяти организаций, из которых больше сорока — это организации в России. Также есть и организации на Украине, в Латвии, Казахстане, Германии, Италии, Франции, Чехии. Главные задачи этих организаций — работать с прошлым, восстанавливать правду об истории политического террора в СССР и следить за соблюдением прав человека сегодня. Причем специфика организации именно в этом сочетании истории и прав человека: мы занимаемся историей массовых нарушений прав человека в прошлом. И мы понимаем, что сегодняшняя ситуация с правами человека прямо зависит от того, что было в нашей истории и какие мы извлекли уроки из нашего общего прошлого. Это большая работа: много проектов, много выставок, конференций, изданных книг, собранных архивных и музейных коллекций, это работа со школьниками, социальная поддержка бывших жертв и так далее.

При этом каждое отделение «Мемориала» имеет какую-то свою специфику?

Конечно. При этом есть много горизонтальных проектов, которые совместно осуществляются разными организациями без координации из центра. Рязанский «Мемориал», например, известен как организация, создавшая лучший сайт по правам человека. Петербургский «Мемориал» известен своей прекрасной социальной работой и даже специально созданной социальной станцией в поддержку бывших жертв. Томский «Мемориал» — это организация, которая на базе бывшей следственной тюрьмы НКВД в центре города создала замечательный музей. Немецкий «Мемориал» известен социальной работой, поддержкой жертв и прекрасными исследовательскими проектами, в частности по депортированным немцам.

Какие организации из структуры «Мемориала» признаны иностранными агентами, как происходило это включение?

Действие российского закона распространяется только на российские организации «Мемориала». И надо сказать, что практически все ключевые организации «Мемориала» в России за прошедшие два с небольшим года были признаны «организациями, исполняющими функции иностранных агентов». Это «Правозащитный центр Мемориал»  — головная организация, занимающаяся внутри «Мемориала» правами человека. Это рязанский «Мемориал», это Правозащитная комиссия «Мемориал» в Сыктывкаре. Это Научно-информационный центр «Мемориал» в Санкт-Петербурге, тоже одна из ведущих организаций, при этом занимающаяся историко-просветительскими проектами. Это екатеринбургский «Мемориал», причем там признаны иностранными агентами две организации  — екатеринбургский «Правозащитный центр Мемориал» и областное общество «Мемориал». Одна из организаций — Антидискриминационный центр «Мемориал» в Санкт-Петербурге — приняла решение закрыться. Другая мемориальская организация, понимая, что получения «черной метки» не избежать, тоже превентивно закрылась. Это молодежный «Мемориал» в Перми.

К большому сожалению, теперь эту участь разделяет и «Международный Мемориал», головная организация, которая объединяет все наши организации в разных странах. С 5 по 30 сентября по распоряжению Генеральной прокуратуры Российской Федерации прошла внеплановая проверка организации со стороны Министерства юстиции. Проверка носила тотальный характер, «Мемориал» предоставил 31 200 листов документов, то есть фактически всю документацию, не только финансовую, но и содержательную, отражающую нашу работу. По результатам этой проверки «Международный Мемориал» и был признан «организацией, выполняющей функции иностранного агента».

Конечно, нас это очень удивило  — решение Министерства юстиции входит в прямое противоречие с решением Конституционного суда весны 2014 года, который по жалобе целого ряда организаций разбирал проблемы закона об иностранных агентах. Тогда мы рассчитывали, что Конституционный суд даст разъяснение нечеткости формулировок закона о политической деятельности. Формулировки закона настолько размыты, что фактически любая деятельность трактуется федеральными и региональными органами юстиции как политическая. Любое высказывание, действие, тексты, книги, самые разные вещи служат основаниями для включения организации в реестр иностранных агентов. Конституционный суд не дал, к сожалению, четких определений, и в этом решение было скорее негативным для нас. Но один пункт постановления все-таки был очень в нашу пользу: Конституционный суд прямо определил и указал, что международные организации в силу своего международного статуса не могут быть ничьим агентом и не подпадают под этот закон. «Международный Мемориал» зарегистрирован в Российской Федерации, но как международная организация. Организация не просто зарегистрирована, она существует с 1989 года и проходила перерегистрации, меняла свой устав в соответствии с изменением законодательства. Последняя перерегистрация и подтверждение статуса прошли в 2015 году. Вот, тем не менее, хоть это и противоречит решению Конституционного суда, Министерство юстиции приняло решение о включении «Международного Мемориала» в реестр.

Но это ведь была не первая проверка, связанная со статусом «иностранного агента»?

Конечно, нет. Деятельность «Международного Мемориала» и других организаций все время находится под контролем разного рода проверяющих органов. В частности, в марте 2013 года была проведена большая тотальная проверка всех «Мемориалов» и в том числе «Мемориалов», находящихся в Москве. Здесь нужно небольшое пояснение — в Москве существует не только «Международный Мемориал», есть еще «Российский Мемориал», «Московский Мемориал», «Правозащитный центр Мемориал», «Научно-информационный центр Мемориал». Такое обилие организаций связано с тем, что в Москве базируются не только местные, но и головные структуры «Мемориала». И все эти пять организаций, находящихся в Москве, были проверены. И как раз по результатам этой проверки именно Правозащитный центр был признан и занесен в реестр, но не Российский и не Международный.

Ну, кроме того, надо понимать, что по действующему законодательству мы регулярно сдаем большие финансовые и содержательные отчеты в Министерство юстиции. «Международный Мемориал», кроме того, регулярно проходит аудиторскую проверку. То есть деятельность организации очень прозрачна и проверяема.

А какие основания предоставило Министерство для включения «Международного Мемориала» в реестр агентов?

С одной стороны, принятое решение кажется невозможным с формальной точки зрения — международная организация не может получить такой статус. А вторая сторона содержательная. По законодательству, для того чтобы организация была признана выполняющей функции иностранного агента, необходимо сочетание двух вещей. Во-первых, должны быть иностранные источники финансирования, а они действительно у «Международного Мемориала» есть — мы никогда это не скрывали, и это абсолютно естественно, потому что, повторяю, мы организация международная. Во-вторых, организация должна заниматься политической деятельностью. Так вот, в качестве перечня того, что Министерство юстиции подразумевает под политической деятельностью, было предъявлено несколько пунктов. Первое — то, что мы неоднократно, и это действительно правда, критиковали сам закон об иностранных агентах. И мы действительно критиковали, и неоднократно, этот закон еще на стадии его слушаний, тогда, когда он еще не был принят. Ну и, естественно, потом у нас были заявления с протестом против включения в реестр иностранных агентов Правозащитного центра «Мемориал» и, например, Сахаровского центра. Надо сказать, что Министерство юстиции привело только эти два примера, хотя вообще-то можно было привести даже больше. Мы действительно неоднократно критиковали этот закон. Второе — это наше заявление по поводу событий на Украине. Когда начались известные события на Украине, то Правление «Международного Мемориала» приняло очень корректное, с нашей точки зрения, абсолютно правовое заявление. В нем обращается внимание нашей общественности и руководства страны на то, что все происходящее на Украине полностью подпадает под формулировки ООН об агрессии. И нам представляется крайне вредным для нашей собственной страны выступать в роли агрессора. Еще один повод — это наше заявление в связи со смертью Бориса Немцова. Мы по-прежнему стоим на той позиции, что его убийство было политически мотивированным и вина за это в очень сильной степени лежит на руководстве страны. В стране была создана атмосфера, которая привела к этому убийству, а многомесячное отсутствие результатов следствия только подтверждает нашу правоту. Эти заявления, то есть, по сути, мнения, которые высказала организация, были названы политической деятельностью. Также в решении Министерства юстиции есть ссылки на некоторые частные мнения членов правления, высказанные в блогах и социальных сетях. Ну, например, позиция Яна Рачинского по поводу закона о пересмотре результатов Второй мировой войны. Ян Рачинский, член правления «Международного Мемориала», высказывал это мнение в блоге как эксперт. Если суммировать: то, что Министерство юстиции вменило «Международному Мемориалу» как политическую деятельность, может быть обозначено просто как выражение своей позиции.

С нашей точки зрения, это входит в полное противоречие с Конституцией Российской Федерации, которая гарантирует гражданам этой страны и, соответственно, объединениям граждан, свободу слова и свободу мнений.

А где грань между занятиями историей, правозащитой и политикой?

К сожалению, вот это и есть проблема закона. Получается, что грань не определена. И поскольку она не определена, то проверяющие органы готовы трактовать это в какую угодно сторону. В какую-то минуту они приходят, проверяют и ничего не находят, хотя и мнения высказываются, и позиция есть. Ведь общественное объединение и создается для того, чтобы высказывать свое мнение. А в какую-то минуту они вдруг определяют, что даже просто мнение одного из членов организации является политической деятельностью. Это одна из главных причин, по которым мы критиковали этот закон. Потому что с нашей точки зрения, говоря о политической деятельности, надо бы опираться на какие-то более классические критерии политической деятельности: участие в выборном процессе, участие в представительных органах власти. Этим занимаются политические партии. С этой точки зрения «Мемориал» никакой политической деятельности не ведет. Ну а трактовка Министерством юстиции наличия гражданской позиции, работы с общественным мнением как признаков политической деятельности нам представляется неверной.

Какие перспективы судебного разбирательства?

Перспективы судебного разбирательства, конечно, довольно печальные. Но мы, безусловно, будем обращаться в суд и вообще используем абсолютно все доступные нам законные способы доказать свою правоту. Это длинный процесс. Сначала, мы это уже сделали, мы подаем наши возражения в Министерство юстиции, то есть мы проходим так называемую досудебную стадию. Возражения довольно короткие, потому что позиция наша понятна.

Мы ссылаемся, с одной стороны, на это решение Конституционного суда о международности. С другой стороны, напоминаем, что у нас существует свобода слова, свобода мнений. После досудебной стадии, конечно, мы будем опротестовывать решение Министерства юстиции о включении нас в реестр в судебном порядке — в районном суде, потом Мосгорсуде, ну, до Верховного суда. Ну и параллельно, видимо, будем задействовать какие-то международные механизмы защиты.

Но пока будет идти это разбирательство, «Мемориал» будет оставаться в реестре?

Закон устроен настолько дискриминационным образом, что занесение в реестр происходит сразу без судебного разбирательства. А руководителя организации штрафуют задним числом, потому что, получив иностранные деньги, организация должна самостоятельно оценить то, что она собирается делать, понять, что это будет политическая деятельность, и сразу внести себя в реестр. И если вы этого не сделали, вы нарушили закон. Поэтому Минюст сразу вносит организацию в реестр и штрафует руководителя без возможности даже попытаться отстоять свою правоту в суде.

Как признание иностранным агентом сказывается на деятельности «Мемориала»?

Это, конечно, серьезная травма для организации. В первую очередь, это удар по репутации — черная метка «иностранного агента» для обыкновенных людей, с которыми мы работаем и которым помогаем, однозначно порочащая. Собственно говоря, на это закон и рассчитан. А с другой стороны — на создание абсолютно истерической и негативной атмосферы вообще вокруг неправительственных организаций. Такая атмосфера уже создана, и именно она развязывает руки разного рода хулиганствующим людям и организациям.

Какие из этого будут последствия? Кто-то может отвернуться и побояться общаться с такой организацией. Учителя, с которыми мы работаем в рамках нашего школьного конкурса «Человек в истории» и других образовательных проектов, могут испугаться. Это одна линия. Вторая линия тоже очень серьезная. Мы очень много по разным проектам работаем с государством. Нельзя увековечить память жертв, нельзя поставить памятник, нельзя создать Книгу памяти без сотрудничества с государством. И захочет ли представитель государства теперь отвечать на наши запросы, содействовать нам в решении задач — это вопрос. Я вполне могу представить себе, что кто-то и не захочет. Ну, и третья линия, самая в данном случае ресурсоемкая, но не самая страшная — это, конечно, то, что закон очень сильно, абсолютно в не адекватном объеме, увеличит бюрократическую сторону нашей работы. Ну, например, если раньше мы посылали большой объем документов как отчет о нашей финансовой и содержательной деятельности один раз в году, то теперь мы должны посылать еще более объемный сводный отчет о нашей деятельности два раза в год, а отчет по мероприятиям делать каждый квартал. По каждому мероприятию, по каждой лекции, которую мы провели, по каждому круглому столу, по каждой встрече. Это огромный бюрократический объем работы, который еще больше увеличивает нагрузку на бухгалтерию. Эта формальная и бессодержательная бюрократия будет съедать силы сотрудников. Плюс к тому — раз в год мы должны проходить аудит. Это как раз не страшно, потому что «Международный Мемориал» и так регулярно проводит независимый аудит. На мой взгляд, это будет даже полезно. Тут единственная проблема — ресурсы. Аудит дорого стоит. Значит, откуда-то надо находить деньги на то, чтобы такой аудит проводить. И я могу себе представить, что для маленькой организации, у которой либо вообще почти нет средств, либо они очень ограничены, это может оказаться очень серьезной проблемой. Для «Международного Мемориала», у которого все-таки большой объем работ, этот последний пункт совсем не страшен.

Какие перспективы для мемориальских организаций и других НПО в связи с этим законом вы видите?

Всегда хочется сказать, что чудище уже насытилось. Но нет, это чудище никогда не насытится. Список еще долго будет пополняться, тем более что известно, что готовятся новые поправки в закон об НКО. В частности, они вводят новые формы отчетности для всех неправительственных организаций. Не важно, включены они в реестр или не включены. Эти формы отчетности предполагают, что мы должны подтвердить, что все источники финансирования, включая российские, не являются иностранными. Практически такие требования исполнить невозможно. Ведь это значит, что всем, с кем вы имеете дело, в том числе какой-нибудь коммерческой фирме, которая, например, сделала вам пожертвование, в ответ вы должны написать письмо — «а, будьте добры, пришлите справку, не числится ли у вас среди прочих ваших источников средств иностранное финансирование». Такие требования по отчетности сразу ставят всех в состояние преступников, криминализуется весь неправительственный сектор. Уже сейчас есть прецедент, когда организация была признана иностранным агентом не потому, что она получала иностранные деньги, а потому, что та организация, которая дала ей деньги, сама получала иностранное финансирование и сама является иностранным агентом. Так что, понимаете, с этой точки зрения это чудище не насыщаемо.

Similar Posts:

None Found