Проект: Помощь беженцам и мигрантам в юридических клиниках РФ

Интервью с Симоном Херкер, соучредителем юридической клиники по правам беженцев в Йене (Германия)

Симон, откуда у вас возник интерес к юридическим клиникам по правам беженцев в Германии?

В 2015 году я стал соучредителем юридической клиники по правам беженцев в Йене. Я до сих пор участвую в работе этой клиники на бесплатной основе. С 2017 года я работаю в головной организации «Юридические клиники по правам беженцев в Германии», офис которой находится в Берлине.

Для начала расскажите, пожалуйста, о клинике в Йене.

Группа состоит в основном из студентов-юристов и 10-15 волонтеров. Сначала студентам предлагается академическая программа по миграции и правам беженцев, а мы организуем бесплатную юридическую консультацию для беженцев и мигрантов. Каждую неделю в течение часа проходят консультации, на которые беженцы и мигранты могут прийти в наш офис и задать юридические вопросы. Это две наиболее важные составляющие клиники, в рамках которой студенты работают с адвокатами и судьями из Йены и соседних регионов. У нас также есть определенные отношения с университетом. В основном мы получаем от него символическую помощь, но можем использовать университетские помещения для организационных собраний.

Кто такие волонтеры, которых вы упомянули? Речь идёт о студентах, уже имеющих знания и опыт работы с беженцами?

Нет, не так. Некоторые из них уже имеют волонтерский опыт работы с беженцами или вовлечены в эту сферу как-то иначе, а некоторые сами являются беженцами или когда-то иммигрировали. У большинства из них нет никаких знаний о правовых аспектах миграции и законодательстве о беженцах.

Тогда как они помогают с разработкой учебной программы, если у них нет необходимых знаний?

Они уже получили помощь от кого-то. Например, я участвую в работе клиники с 2013 года, поэтому у меня уже были какие-то опыт и знания. Мы также использовали опыт других юридических клиник, то есть учитывали их знания для разработки нашей программы.

По поводу образовательной программы: как долго она длится, и кто все объясняет?

Мы приглашаем адвокатов и судей, а также опытных юристов и других профессионалов, работающих  в этой сфере. Мы являемся координаторами этих образовательных программ, а не основными преподавателями.

У вас есть только учебные курсы, связанные с юридическими вопросами — или вы также организуете другие занятия, например, тренинги по межкультурному общению?

Да, мы организуем и другие занятия. Например, есть курсы о том, как справляться с психологическими травмами, так часто проявляющимися у многих беженцев, а также у людей, оказывающих им юридическую помощь. Мы пытаемся внедрить и другие темы, но, конечно, наиболее важной целью является обеспечение хорошей правовой базы. Наша образовательная программа состоит из двух семестров. Первый семестр — базовая и наиболее важная составляющая образовательной программы; здесь мы предлагаем как минимум одну лекцию в течение рабочей недели и несколько лекций на выходных, всего 6-7 часов в неделю. В течение второго семестра мы предоставляем дополнительные знания — например, основы межкультурного общения. Но важнейшим компонентом по-прежнему остаётся предоставление участникам хорошей юридической подготовки, чтобы они смогли давать ценные и компетентные советы во время консультаций.

Получают ли студенты какие-либо академические кредиты за эти курсы?

Так как мы работаем независимо от университета, то студентам не начисляются кредитные баллы. Исключение есть только для студентов магистерской программы по экономике.

Таким образом, студенты могут принять участие в непосредственно юридической работе только после завершения двух семестров подготовки?

Вообще они могут приступить к юридической работе уже во втором семестре, если они сдали соответствующий экзамен в конце первого семестра. Новички всегда работают в парах или группах из трех человек и всегда в присутствии одного профессионального консультанта. Позже, когда они сами почувствуют себя более опытными и подготовленными, они могут работать в парах без прямого контроля. Мы также ожидаем, что они пройдут трехнедельную стажировку в какой-либо юридической фирме. Каждую неделю мы организуем встречу с судьей, с которым мы обсуждаем текущие дела.Этот судья, по сути, является нашим руководителем. У нас также всегда есть возможность проконсультироваться с опытным юристом, что мы обычно делаем с помощью переписки по электронной почте.

Что насчет языкового барьера? Как вы работаете с клиентами, которые не говорят по-английски или по-немецки?

В начале мы в основном работали с беженцами, которые так или иначе говорили по-английски или по-немецки. Со временем мы у нас появилась сеть людей, которые говорят на некоторых языках беженцев, и сегодня, помимо обычных часов для консультаций, раз в неделю к нам приходит переводчик, знающий пушту и дари. Таким образом, по вторникам у беженцев из Афганистана не возникнет никаких проблем с коммуникацией, а по пятницам к нам приходит переводчик с арабского.

Эти переводчики тоже студенты?

По-разному. Некоторые и сами беженцы, некоторые студенты, а некоторые обычные люди, согласившиеся помочь.

Как беженцы и мигранты узнают о вашей клинике и возможности получить помощь?

Когда мы только открывали клинику, то выбрали помещение в районе, где проживают в основном беженцы и их семьи. Позже мы выпустили несколько листовок и распространили информацию среди социальных работников. У последних есть собственные каналы связей, по которым они рассказали о нашей работе. Каждый месяц число клиентов возрастает, так как о нас узнает все больше и больше людей.

Вы отбираете дела или у вас есть возможность справляться со всем, что к вам поступает?

Мы рады видеть на наших консультациях всех. Берем мы только дела, напрямую связанные с правами мигрантов. Йена — маленький город, так что мы пока справляемся со спросом и принимаем всех.

Расскажите поподробнее о своих делах. О чем они?

В общем счете наши 15 консультантов обработали 250 дел. Каждый поступающий к нам вопрос и каждого человека, приходящего в нашу клинику, мы рассматриваем, как независимое дело. В целом все случаи разные и зависят от того, на каком этапе получения статуса беженца находится клиент. Некоторые клиенты приходят еще до того, как им было назначено первое собеседование в иммиграционной службе. В таких случаях мы объясняем всю процедуру и готовим их к официальному интервью. Большинство вопросов на интервью касаются цели их прибытия в Германию, их обстоятельств. Один из самых важных вопросов, особенно в случае беженцев из Сирии, — это вопрос воссоединения семьи. Часто встречаются вопросы о том, как и где они могут жить, где им разрешено работать, а где нет, могут ли они переезжать. Следующий шаг — получить ответ из иммиграционной службы по итогам интервью. И затем, в зависимости от полученного ответа, нужно разработать дальнейший план действий — обращаться с жалобой в суд (в некоторых случаях мы можем помочь им с этим).

А бывают ли дела слишком объемные или слишком сложные для вас из-за нехватки ресурсов?

Да, конечно. В таких случаях мы обычно советуем клиентам обратиться к адвокату, но проблема в том, что в Йене почти нет адвокатов, специализирующихся на миграции и правах беженцев. И, естественно, присутствует финансовый аспект. Поэтому, если они возвращаются к нам вновь, мы стараемся помочь, насколько возможно, даже в сложных вопросах. Мы стараемся никому не отказывать, за исключением редких случаев, когда мы действительно не знаем, как помочь человеку. В таких случаях приходится отказывать.

Получается, что в Йене не очень много адвокатов, готовых работать probono?

Их нет совсем! Беженцы сами платят за их услуги, адвокаты не работают бесплатно.

А как насчет НКО?

Кроме нас больше нет НКО, работающих в этой сфере, за исключением одной организации в Эрфурте, который находится на расстоянии 50 км от Йены. У них нет специальных часов для консультаций, и их услуги менее доступны, чем наши.

Вы контактируете с коллегами из других юридических клиник Германии или других стран? Вы можете позвонить или написать им письмо с просьбой о совете или помощи?

В Германии существует очень хорошая сеть юридических клиник по правам беженцев, объединяющая 28 клиник. Но мы не перенаправляем юридические запросы в другие клиники этой сети; сеть чаще используется для организационных вопросов. Например, мы обращались  в другие клиники, чтобы посоветоваться  по поводу того, как привлечь больше студентов в нашу клинику в Йене.

Сложно ли привлекать студентов юридического факультета к волонтерству в клинике?

Могу сказать, что каждая клиника была бы рада большему количеству студентов и консультантов. Как ыы знаете, в период с 2015 по 2016 год в Германию прибыло внушительное число беженцев. В регионах не было достаточного количества адвокатов, специализирующихся в этой области, поэтому могу сказать, что, имей мы больше профессиональных консультантов, то могли бы помочь большему количеству беженцев.

Возвращаясь к университету: вы сказали, что крайне мало с ним сотрудничаете. Вы бы хотели расширить партнерство? Или вас устраивает нынешнее положение дел?

Когда мы основали клинику в 2013 году, один бывший профессор Университета Йены поддержал нашу идею и поговорил о нас со своими коллегами. К сожалению, ни один из профессоров не выразил готовность активно поддерживать клинику. Был один лектор, который руководил нашей образовательной программой в течение первого семестра. Этого, конечно же, было недостаточно, поэтому нам пришлось дополнять программу другими способами. Тот профессор помог организовать серию лекций, которую читали профессора по разным дисциплинам, связывая свои темы с кризисом беженцев. В конце он даже опубликовал книгу, основанную на тех лекциях. Мы бы хотели, чтобы университет был более вовлечен в работу клиники, особенно в образовательную и финансовую составляющие. Мы бы хотели организовать нашу клинику более профессионально, поэтому были бы рады получить академическую помощь от университета.

С какими главными трудностями сталкивается ваша клиника?

Требуется много энергии для постоянной работы над программой, включая консультационные часы дважды в неделю и образовательную программу, которую нужно готовить каждый семестр. Это отнимает много времени, энергии и денег, поэтому нам постоянно приходится искать финансирование. Нашей клинике, управляемой волонтерами, ежегодно требуется 50.000 евро. Нам приходится уделять много времени поиску финансов, вместо того чтобы тратить его на консультационные часы и образовательную программу. У нас нет собственного офиса на базе университета; мы можем лишь снимать там комнаты для своих встреч и мероприятий. Так как у нас есть разное оборудование и книги, мы нуждаемся в отдельном офисе, ведь мы не можем оставлять все это в университете. Большая часть денег идет на зарплаты нашим юристам и небольшие гонорары переводчикам. Еще нам нужно покупать книги и другую специализированную литературу.

Откуда Вы получаете финансирование? Есть ли у Вас стратегии по сбору средств?

Мы полностью зависим от различных фондов. В 2017 году нашим главным спонсором был Фонд Роберта Боша. Они же почти полностью покрыли все наши расходы за первый семестр 2018 года. В 2016 году мы получили деньги от регионального правительства. Каждый год нам приходится искать новые источники финансирования. Еще одна важная и серьезная проблема — отсутствие адвокатов, специализирующихся в нашей области и желающих помочь нам на добровольных началах. Мы зависим от двух-трех адвокатов, которые помогают не так быстро и эффективно, как нам хотелось бы, из-за большого количества вопросов, которые мы получаем во время консультаций.

Что бы вы упомянули как свой самый лучший опыт? Чем вы особенно гордитесь?

Я очень горжусь тем, что удается организовать консультации дважды в неделю. Горжусь, что в прошлом году к нам поступило 270 дел. Около 30 человек воспользовались нашей очень удачной образовательной программой. Не все продолжили оказывать помощь во время консультаций; некоторые участники просто хотели получить знания по этой теме. Нам удалось поднять тему миграции в нашем городе на другой уровень. Все больше людей интересуются нашей работой, и мы получаем много положительных отзывов. Мы довольны тем, что уже сделали, но постоянно стараемся улучшить нашу образовательную программу. Нам очень приятно слышать от наших студентов, что этот проект был им полезен.

Какие цели вы ставите перед собой на следующие 3-5 лет?

В первую очередь удержаться на плаву. Следующим этапом будет начало новой образовательной программы в апреле 2018 года. Она еще не полностью организована и подготовлена. И мы хотим, чтобы она была еще лучше предыдущей. Еще мы бы хотели расширить наши консультационные часы, а также организовать консультацию в Эрфурте, столице нашего региона. В целом, главная цель — продолжать нашу работу, чтобы помочь еще большему количеству людей.

Расскажите о сетевой организации юридических клиник. Какова история её создания? Каковы основные механизмы ее работы?

Пару лет назад двое моих коллег решили создать официальную сеть юридических клиник по правам беженцев в Германии. Ежегодно у нас проходит собрание, где встречаются представители всех клиник и обсуждают различные проблемы. Поначалу эта была неформальная сеть без официального статуса ассоциации. В сентябре 2016 года во время ежегодной конференции мы создали официальную организацию. Были бурные обсуждения, но в конце концов большинство участников поддержали идею формальной ассоциации. В основном мы спорили о цели организации и о том, зачем вообще она нужна. Клиники в основном работают на местном или региональном уровне, поэтому их представители хотели знать, зачем нужно создавать сетевую организацию.

И какова цель этой сети?

Есть несколько целей. Во-первых, сделать сеть устойчивой. В начале сеть поддерживал один очень активный человек, но с тех пор он вышел на пенсию. По существу, ассоциация служит платформой, на базе которой можно организовывать различные сетевые мероприятия. Кроме того, мы бы хотели найти более эффективные способы участвовать в публичных дискуссиях по этой теме, а также лучше представлять интересы наших клиентов под эгидой одной сетевой организации.

Как насчет сбора средств? Сеть помогает получать больше средств для клиники?

Да, сбор средств — это одна из приоритетных задач, которой занимается сеть. Можно даже сказать, что основной причиной создания сети был поиск дополнительного финансирования. Одним из первых проектов ассоциации было привлечение новых средств. Наши представители обратились к правительству Германии и попросили о финансовой помощи от имени всех юридических клиник по правам беженцев в Германии. Эти деньги еще только предстоит получить, но по крайней мере мы смогли открыть собственный офис в Берлине, где постоянно работают два человека.

Что насчет международного сотрудничества? Является ли ваша сеть членом какой-то большой международной ассоциации юридических клиник по правам беженцев?

Сейчас это не является нашим приоритетом, так как мы еще новички, но естественно, будучи сетевой организацией, мы открыты для связи с другими международными организациями и сетями, которые хотят с нами сотрудничать. Мы связаны с Европейской сетью клинического юридического образования(ENCLE), и наш представитель принимал участие в их ежегодном мероприятии. Мы также отправляли представителя в Мехико, где в прошлом декабре было ежегодное мероприятие «Глобального альянса за обучение справедливости». В январе, например, мы обсуждали возможное сотрудничество по правовым вопросам с приглашенным профессором из Салоников.

Вы считаете это международное сотрудничество полезным?

Мы очень заинтересованы в международном сотрудничестве. Так как европейское и международное право очень структурировано, такое сотрудничество может быть полезным и интересным, особенно для студентов, желающих учувствовать в различных программах обмена. Мы, кстати, недавно обсуждали такую возможность с Университетом Беркли в Калифорнии.

А как насчет возможного сотрудничества с НКО как на национальном, так и на международном уровне? Вас это интересует?

Это тоже важно для нашей клиники. Если взять вопросы воссоединения семьи, к примеру, у меня есть много идей для сотрудничества с другими НКО, которые могли бы быть очень полезны для многих.

Как Вы видите себя в сфере юридических клиник по правам беженцев? Вы хотите и дальше продолжать работать с клиниками?

В прошлом году я закончил магистратуру, а сейчас я аспирант. Я работаю неполный рабочий день в сетевой организации. До тех пор, пока у меня есть интерес к этой теме и определенное видение, я бы хотел быть вовлеченным в мир юридических клиник по правам беженцев. Это тема меня пока очень интересует и мотивирует, в рамках работы сети мы часто дискутируем на политические темы. Ведь мы говорим о тысячах студентов-юристов, участвующих в работе юридических клиниках по правам беженцев по всей Германии, так что это уже довольно большая сеть. Я хочу быть частью этой быстро растущей семьи.

Вы упоминали политические вопросы. Вы участвуете в политических собраниях и дебатах, или, возможно, у Вас есть контакт с политиками? Вам интересно развивать такие связи?

Это очень важный вопрос для клиник — в какой степени они хотят быть вовлечены в политику. Могу сказать, что почти каждая юридическая клиника по вопросам беженцев сотрудничает с политиками на том или ином уровне, будь то Министерство миграции или мэр определенного города. Есть одни клиники, где люди хотят быть более политически активными, но есть и другие, где люди предпочли бы иметь меньше контактов с политиками. Это зависит от каждого случая в отдельности.

Последние публикации

13/10/2022

Долгожданное решение ЕСПЧ о законе об иностранных агентах: ожидания и реальность

В начале июня 2022 года Европейский суд по правам человека вынес решение по делу Ecodefence and others v. Russia. Это решение представители 73 российских некоммерческих организаций ждали девять лет. ЕСПЧ наконец признал, что российское законодательство об иностранных агентах нарушает статью 11 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, то есть право на свободу собраний и объединений, а применение понятия «иностранный агент» необоснованно.
20/05/2022

«Для нас главное, чтобы женщина обрела внутренние опоры». Интервью с Натальей Коржовой, центр «Ты не один»

НКО «Ты не один» реализует программы профилактики ВИЧ-инфекции в Воронеже и Воронежской области. «Правовой диалог» побеседовал с координаторкой проектов Натальей Коржовой о проекте помощи секс-работникам «Экипаж», о скрытой эпидемии ВИЧ в регионе и о том, что мешает защищать клиентов в суде.
16/05/2022

«В ситуации с насилием часто недооценивают угрозу жизни». Интервью с Анастасией Маскаевой, «Кризисный центр для женщин»

Организация «ИНГО. Кризисный центр для женщин» уже 30 лет работает в Санкт-Петербурге и оказывает помощь женщинам, которые столкнулись с различными видами гендерного насилия. «Правовой диалог» побеседовал с сотрудницей центра Анастасией Маскаевой о том, с какими запросами к ним чаще обращаются клиентки, о том, как важно получить помощь в формате «одного окна» и почему помощь пострадавшей важнее наказания насильника.